- Нужны... Уж не знаю, зачем тебе такое чудо, как я... но я без тсаебя пропал бы...
- Ты в самом деле чудо, - с улыбкой, но серьезно ответила Лутиэн. - Я люблю тебя...
Пропал бы... Наверное. Но и ее жизнь без него была... не бессмысленной, нет, но в ней не хватало чего-то очень важного, что необходимо для того, чтобы жизнь заиграла по-настоящему. И девушка была бесконечно признательна Судьбе, подарившей ей счастье.
- Хорошо...
Берен заснул, и Лутиэн задремала вслед за ним. Человек спал беспокойно, начинал ворочаться и что-то говорить. Тогда девушка просыпалась, проводила рукой по его волосам, шептала что-то ласковое - и сон сменялся иным, спокойным и безмятежным.
Лутиэн проснулась с первым лучом солнца, но вставать не спешила. Просто лежала, прильнув к Берену и прислушиваясь к его дыханию.

"Все те, кто был жив, все живы. Как точно всё случилось, не знаю. Но, видно, Саурон повержен. Как смогли... С лордом Артарэсто пришёл отряд, общими силами и вытащили. И вовремя, надо сказать, вытащили."
Эта новость в другое время принесла бы немалую радость... Но не сейчас. Орикон лишь слабо и невесело улыбнулся.
"А ты как? Что с тобой происходило?"
"Со мной... Я не знаю. Все не так... Не могу объяснить..."
"Как ты? Все в порядке?" - это Мелиннаро...  Что ему ответить?
Орикон снова посмотрел в глаза принцу. Взгляд дался оченьнелегко, но юный нолдо не хотел оказаться еще и трусом.
"Нам надо поговорить... Я должен признаться кое в чем..."

- Да... боюсь, что ты прав, брат. Они еще появятся.
- К сожалению, в этом я не сомневаюсь...
И тогда придется решать, что делать. Одно Ородрэт знал - нельзя этой парочке встречаться с Береном и Лютиэн. Только как избежать этого - неизвестно.
- Я ведь сказал... Еще тогда, когда уходил. Я вернусь. Когда этот поход закончится и если я жив буду - вернусь. Там ведь вы есть... А пока... Наверное, нужно этот поход закончить, если я  еще могу что-то сделать.
- Да, я помню... Только... вот сейчас ты ранен. Ты же не можешь жить тут, правда? Надо найти какое-то место, где ты мог бы прийти в себя...
Не мог он уехать в город и оставить брата здесь. Просто не мог...

...- Немного... Спасибо.
Немного... Ородрэт прекрасно видел, что брату очень больно. Немудрено - такие раны будут еще долго тревожить. Он осторожно провел рукой по волосам Финрода, не прекращая песни...

- К сожалению, в этом я не сомневаюсь...
Финрод кивнул. Появятся. Только вот что сделают было неясно. И кому придется иметь с ними дело - тоже. Ведь придти в их голову может все, что угодно...
- Да, я помню... Только... вот сейчас ты ранен. Ты же не можешь жить тут, правда? Надо найти какое-то место, где ты мог бы прийти в себя...
- Нужно, наверное. Но ты же понимаешь, что вернуться я не могу?
Где-нибудь... В другом месте. Только вот брату лишних забот будет. Да и времени...  Не получится ведь быстро. Может, тут остаться?
... От песни брата становилось немного легче, но ни спать, ни двигаться, все равно, не хотелось. Хорошо бы он никуда не уходил, просто посидел рядом.
- Про остальных... ничего не знаешь? Берен как?
Он вздрогнул от прикосновения, но потом  прижался к ладони брата. Она казалась прохладной и от этого было хорошо.

- Обязательно будет.
Похоже было на то, что Тьелпе правда поверил в это, как верил сам Энвинион. Это было хорошо, и юноша тихонько рассмеялся. Все будет хорошо. Обязательно.
- Не совсем все-таки. И вообще... надо в этом убедиться сначала.
- Я и так убежден!
Целитель обработал ожог, заставил выпить отвар. Энвинион поблагодарил того, и лекарь ушел. Эльдар остались вдвоем, и юноша почувствовал, что Тьелпе что-то не то гнетет, не то волнует сильно.
- Энвинион... может, сейчас не время... но я хотел кое о чем спросить... 
- Попробуй, спроси, - спустя некоторое время ответил Энвинион. Он боялся вопроса, но знал, что ответит.

"Ткань иначе не отойдёт. А ещё и волосы присохли похоже...  А чем их стоит тогда промывать?"
"Вот это не самому делать нужно, а дождаться... Слабым настоем, который и грязь смоет, и новой не занесет. У берега вода взбаламученная. Идемте, я вас перевяжу."
Заметив, что от его прикосновения раненный вздрогнул, целитель пригляделся внимательнее.
"Что с вами? Плечи повреждены?"

Новость не обрадовала Орикона, хотя по идее должна была. Нет, что-то с ним не то происходит... И с этим чем-то надо разобраться и помочь, насколько это возможно.
"Со мной... Я не знаю. Все не так... Не могу объяснить..."
Лир задумчиво нахмурился.
"Орикон, знаешь... Всё, что там было, в крепости... Нет, забывать это не нужно, да и не выйдет. Но не нужно жить этим, переживать это, восстанавливая в памяти. Это было, да, но осталось позади. Страница книги закрылась, дальше чистый лист. Не нужно мучать себя прошлым..."
Менестрелю очень хотелось успокоить мальчика, объяснить, что не стоит терзать душу прошлым. Пусть в сердце останется печаль, но светлая, а не боль, ведущая во мрак небытия. Но поймёт ли, услышит ли? Хотелось поступить так, как когда-то делал отец, - обнять мальчишку и потрепать по волосам, чтобы поддержать, чтобы успокоить, чтобы он почувствовал, что всё хорошо, что уже всё хорошо.

"Вот это не самому делать нужно, а дождаться... Слабым настоем, который и грязь смоет, и новой не занесет. У берега вода взбаламученная. Идемте, я вас перевяжу."
"Привычка... всё всегда самому делать... Хорошо, настоем так настоем. Идёмте...
Да и просто специально будить кого-то не хотелось. Справился бы сам скорее всего. Но с целителем не стал спорить. Видел, что тот всёже прав.
"Что с вами? Плечи повреждены?"
"Ничего, пустяки. Уже почти всё в порядке."
Это уж и само скоро пройдёт. Просто резких движений лучше не делать.

- Я и так убежден!
- Тогда дай в этом убедиться другим. Тем более, что я все равно не отстану.- парировал Тьелпелоссэ.
Он с удовлетворенным видом наблюдал, как целитель обработал раны друга и дал ему выпить отвар. Вот теперь другое дело совсем... Можно и поговорить. Оказывается, это тоже счастье - когда можно говорить вслух, не боясь, что кто-то подслушивает каждое твое слово.
Энвинион ответил не сразу... и было такое впечатление, словно он знает, о чем будет вопрос.
- Попробуй, спроси,
- Попробую... Помнишь, в дороге... на привале, мне показалось, что я сказал что-то, для тебя обидное? Я извинился, а ты еще обещал вернуться к этому позже, если будет возможность? Мы... про орков говорили тогда...
Юноша посмотрел на Энвиниона, ожидая, что тот скажет.

-Спасибо, я не ранен..,  Мелиннаро... Я очень виноват перед тобой. Я предал твоего отца.
Мелиннаро, потрясенный, посмотрел на юношу.
- Ты... что?
Так это из-за Орикона Саурон узнал, кто его пленник? Пожалуй, никогда он не был удивлен и поражен сильней, чем сейчас.
Мелиннаро внимательно посмотрел на юного эльфа. Заглянул ему в глаза, которые тот поднял с явным трудом. Прислушался к своим ощущениям. И... покачал головой.
- Нет, Орикон. В это я не могу поверить. Каким образом могло такое произойти? Я... хотел бы, чтобы ты мне подробно рассказал, что с тобой случилось. И почему ты считаешь себя предателем.

- Я понимаю, Инголдо... и не уговариваю тебя... Но и остаться тут ты не можешь тоже. Надо подумать об этом.. пусть не прямо сейчас, но надо обязательно. И...Амариэ... ведь она тебя ждет...
- Не сейчас.. Ладно?  Хоть несколько дней...
Сейчас он просто не смог бы никуда ехать, а потом...
- Нет, Рэсто. Я... Я не могу. Пока мы не закончили, я не могу с ней встретиться.
Он не мог объяснить, но чувствовал, что так правильно. Не стоило. Да и... Только душу растравливать таким коротким свиданием. Не нужно было...
- Да и не так много времени мне нужно...
- У остальных были целители... Им лучше. Берен... он сейчас с Лютиэн. Думаю, она для него лучше любого снадобья и любых чар.
- Да, понимаю... А... Много здесь наших было?
Среди других пленников - были же, наверняка.

- Тогда дай в этом убедиться другим. Тем более, что я все равно не отстану.
- О да, ты кого хочешь достанешь, - проворчал Энвинион. - Настырный мальчишка...
Не мог же он спасовать в такой вот перепалке. Хотя подкалывать Тьелпе хотелось не очень, но он не говорил ничего, что могло бы оказаться обидным.
- Попробую... Помнишь, в дороге... на привале, мне показалось, что я сказал что-то, для тебя обидное? Я извинился, а ты еще обещал вернуться к этому позже, если будет возможность? Мы... про орков говорили тогда...
Да. Именно тот разговор, которого и ждал, и боялся Энвинион. Но... скрывать свое происхождение он не хотел. Все равно это ни для кого не тайна, кроме мальчиков, не помнивших ту историю.
- Не обидное, просто... неприятное. Ты сказал, что орки... неисправимы, что-то такое, не помню точно. Что их жаль даже, настолько ничего нельзя сделать. Нет, я... я знаю, что так многие думают, и во многом это верно, вот только... - он вобра воздух, потому что говорить было не очень просто, и все-таки сказал: - понимаешь, я сам - орк.
Отвел взгляд, помолчал с полминуты, собираясь с мыслями, и уточнил:
- Точнее, орками были мои родители. А я... я очень надеюсь, что я все-таки эльф.

"Привычка... всё всегда самому делать... Хорошо, настоем так настоем. Идёмте...
"Хорошая привычка, но отчего же не принять помощь? Идемте..."
Целитель отвел Лирилина к лагерю, усадил и принес все необходимое дл перевязки. Похоже, за этим неугомонным эльфом нужен глаз да глаз...
"Ничего, пустяки. Уже почти всё в порядке."
"Что ж, как хотите."
Он уже и сам догадался - дыба... но, раз раненный все-таки двигал ркуками, плечи были не вывихнуты, а только растянуты. Это в самом деле пройдет само со временем..

- Не сейчас.. Ладно?  Хоть несколько дней...
- Я про сейчас и не говорю, конечно...
Сейчас брату надо было отлежаться, прийти в себя... Он почувствовал, каким горячим была щека Финдарато, когда он прижался к его руке. Надо ему настой принести, снимающий жар...
- Нет, Рэсто. Я... Я не могу. Пока мы не закончили, я не могу с ней встретиться.
- Ты уверен, что она поймет это?
Амариэ, конечно, была очень мудрой нис... Но каково ей будет принять решение мужа?
- Да и не так много времени мне нужно...
- Не знаю... Инголдо... это все - решать тебе. Ты имеешь право, и я обещаю, что не стану ни возражать, ни спорить... Но...- Ородрэт мягко улыбнулся, - только после того, как тебе станет лучше. До этого обещай меня слушаться как целителя. Хорошо?
Он мысленно попросил одного из лекарей принести настой. А пока смочил в холодной воде платок и положил на лоб брату.
- И... говори мне, если плохо, не жалей меня и не береги.
Он ведь знал Финрода, знал, что тот станет жаловаться лишь тогда, когда совсем плохо станет.
- Да, понимаю... А... Много здесь наших было?
- Эльфов? Да... много... и нолдор, и синдар... Я пока точно не знаю, кто откуда, но выясню.

"Хорошая привычка, но отчего же не принять помощь? Идемте..."
"Не хотелось кого-то будить из-за этого... У всех и без меня своих проблем много"
Менестрель обвёл взглядом постепенно просыпающийся лагерь. У каждого были какие-то свои проблемы, да и устали все сильно... А он бы и так справился.
Орикон ничего не ответил. Зато, когда они с целителем вернулись к остальным, Лир услышал слова Мелиннаро:
- Нет, Орикон. В это я не могу поверить. Каким образом могло такое произойти? Я... хотел бы, чтобы ты мне подробно рассказал, что с тобой случилось. И почему ты считаешь себя предателем.
Так вот оно что... Лир покачал головой. Придателем Орикон не был. Зря он так о себе думает и вообще об этом думает...
"Он не предатель. Кто-то до него уже сказал..." - обратился он к Мелиннаро.
И сам задумался над тем, кто это мог быть. Не сам же Саурон всё-таки додумался. А может и сам... Хотя, едва ли.
"Что ж, как хотите."
Лир чуть кивнул. На самом деле после дыбы всё было куда хуже. Это благодаря помощи Эдрахила стало много лучше, и теперь действительно вполне само поправится.

- Это хорошо... Ох, mell....
- Ох, Берен, - Лутиэн улыбалась. - Я знала, кого выбираю. Не вини себя хоть в этом, я очень прошу тебя... - девушка заглянула ему в глаза. Сколько же можно наваливать на себя...
- Да...северное... тебе нравится?
- Нравится, - помедлив, сказала она. - Оно иное, но... не чужое мне. Да, мне нравится это утро.
В нем не было безмятежности и покоя, но Лутиэн не их искала в жизни. А то, что было... было ей по душе.
- Вот хорошо эльфам... Бриться не надо... Знала бы ты, какая это морока... Надо нож поострей раздобыть... А вот завтрак - это просто прекрасно.
Девушка мелодично рассмеялась.
- Берен, не завидуй! Думаю, что раздобудеь здесь...
Но в этот момент попытавшийся встать человек вдруг пошатнулся и сел на землю. Лутиэн вскинулась, поддерживая его и помогая сесть ровнее, откинувшись ей на плечо.
- Я... сейчас...
- Берен, давай ты полежишь спокойно, - в голосе звенела тревога, - а я тебе принесу и воды, и завтрак, и лекарства! Или дай хоть помогу тебе...

- Задуматься о том, как бы подоходчивее объяснить настырным их полную и абсолютную невыносимость и несносность как собеседников и соратников!
- Да собеседники и соратники должны спасибо сказать настырным за их невыносимость! Если бы не они, эти самые соратники уже лежали бы пластом.
Кажется, Тьелпелоссэ попался вполне достойный противник по части препирательств. И хорошо - такие шутливые споры поднимали настроение и отвлекали от плохих мыслей и боли. Потому что, хотя и обработанные уже, обожженные ноги болели довольно сильно.
- Орчонок я... Родителей убили в обыденной стычке у границ, а меня... убить не смогли, конечно. Мне было всего несколько недель отроду, когда меня привезли в Нарготронд. Государь... решил оставить меня в городе. Меня отдали на воспитание моей матери - я не могу и не хочу называть ее иначе. Вот и все,
- Знаешь.. ты здорово меня удивил. Правда. Потому что... мне и в голову такое прийти не могло. Знаешь.. государь правильно сделал. Ведь иначе... тебя бы просто не было. А это... это было бы неправильно.
Даже если бы ребенок и выжил и остался у орков... Тьелпелоссэ посмотрел на друга, пытаясь представить себе, чтобы было тогда... и не смог. Для него Энвинион был эльфом, таким же как он, как все....
- Я... очень надеюсь, что это так. Вот... Ты спросил - я ответил. Знаешь, я все думаю... ведь если бы орочьих детей можно было бы вырастить среди эльфов... не один же я такой!
- Думаешь, это возможно? Но тогда... правда, почему так никто не делает?
Может быть, потому, что считают, что исправить орков уже невозможно? Или просто - в голову не приходит?
- Ну... а  может быть, ты просто... какой-то особенный?- Тьелпелоссэ помолчал, а потом спросил:- Каково же тебе было... там?- он кивнул на руины крепости, - ты ведь не мог не думать, что сам мог стать таким же, как они?